Война
Темнеет кровля декабря

под звон полуночных штормов,

Да, ты не спрашивай меня

лишь просто дай мне кров.

На сапогах твердеет грязь

и как последним быть из нас

И тянет черепицы скрип из горла медный хрип:

И он говорит ей — сестра, я слишком давно на этой войне

Когда вы пьете это ваше вино, я нёбом чувствую кровь —

В ней хватает и серебра, и стали, и соли, и гари огней,

И наши парни лежат в траншеях под гусеницами облаков.

Так вышло — я ещё живой

или живой уже не я

Она не смотрит на него

исчадье декабря.

А наша высадка в закат

была прекрасна и грозна —

Сейчас допью, пора назад

не забывай, война.

И он говорит ей — сестра, я слишком давно на этой войне,

Когда вы пьете это ваше вино, я нёбом чувствую кровь —

В ней хватает и серебра, и стали, и соли, и гари огней,

И наши парни лежат в траншеях под гусеницами облаков.

И ещё он говорит ей — сестра, похоже, я не знаю ничего о войне,

Я до сих пор не постиг математику строя наших огненных кораблей,

А может, завтра я взгляну ей прямо в лицо и вдохну её гнев,

И вместо меня останется дырка в небе или же дырка в земле.

Так вот, он говорит ей — сестра, мне некуда, некуда возвращаться, кроме войны,

Спасибо, слушай, мне правда с тобою сегодня было тепло;

А под огнем не помнишь вкуса вина, но не знаешь вкуса вины…

И он уходит обратно в ночь, тяжело подволакивая крыло.